Неточные совпадения
Мне неприятен весь нравственный склад германца, противен его формалистический пафос
долга, его обоготворение
государства, и я склонен думать, что славянская душа с трудом может переносить самые нравственные качества германцев, их нравственную идею устроения жизни.
И в нашей литературе указывали на то, что немцы обнаружили не только жестокость и волю к господству и насилие, но и чувство
долга, патриотизм, огромную самодисциплину, способность к самопожертвованию во имя
государства, что само зло делают они, оставаясь верными моральному категорическому императиву.
«Свободная» личность у него часовой и работник без выслуги, она несет службу и должна стоять на карауле до смены смертью, она должна морить в себе все лично-страстное, все внешнее
долгу, потому что она — не она, ее смысл, ее сущность вне ее, она — орган справедливости, она предназначена, как дева Мария, носить в мучениях идею и водворить ее на свет для спасения
государства.
В вашем доме этот господин губернатор… когда вы разговаривали с ним о разных ваших упущениях при постройке дома, он как бы больше шутил с вами, находя все это, вероятно, вздором, пустяками, — и в то же время меня, человека неповинного ни в чем и только исполнившего честно свой
долг, предает суду; с таким бесстыдством поступать в общественной деятельности можно только в азиатских
государствах!
В молодости я знал одну почтенную старушку (фамилия ее была Терпугова), обладательницу значительного имения и большую охотницу до гражданских процессов, которая до смерти своей прожила в полном неведении о «
государстве», несмотря на то, что сам губернатор, встречаясь с нею, считал
долгом целовать у нее ручку.
Я пишу это и чувствую: у меня горят щеки. Вероятно, это похоже на то, что испытывает женщина, когда впервые услышит в себе пульс нового, еще крошечного, слепого человечка. Это я и одновременно не я. И
долгие месяцы надо будет питать его своим соком, своей кровью, а потом — с болью оторвать его от себя и положить к ногам Единого
Государства.
Разлад старого с новым делался все ощутительнее, и, лишенное ясного сознания, не имея никаких определенных целей, без знания и без руководителя, это стремление к новому и негодование против непоправимой старины могло бы сделаться источником
долгих бедствий для
государства, при дальнейшем упорстве старинной партии.
Русское направление было для него главным делом в жизни; проповедовать его он считал своим гражданским
долгом, ибо такое проповедование он находил полезным для
государства, которого был гражданином.
Англичанин или американец, не крича о том, что его, например, служебная деятельность необходима для поддержания
государства и для блага народа, — никогда, однако, не продаст своего служебного
долга ради личной выгоды: это запрещается ему чувством его патриотизма.
Государства Европы накопили
долг в 130 миллиардов. Из этих 130 около 110 сделано в последние сто лет. Весь огромный
долг этот сделан только для расходов на войне. Европейские
государства держат в мирное время в войске более 4 миллионов людей и могут довести это число до 19 миллионов в военное время. Две трети дохода всех
государств идут на проценты с
долга и на содержание армий сухопутных и морских. Всё это сделано
государствами. Не будь
государств, ничего бы этого не было.
«Сим имею честь, по
долгу верноподданнической присяги и по внушению гражданского моего чувства, почтительнейше известить, что вольнопроживающий в городе Санкт-Петербурге нигилист Моисей Исааков Фрумкин распространяет пропаганду зловредных идей, вредящих началам доброй нравственности и Святой Религии, подрывающих авторитет Высшей Власти и Закона, стремящихся к ниспровержению существующего порядка и наносящих ущерб целости
Государства. А посему…»
Главы
государств, иерархи церквей, отцы семейств, хозяева предприятий бывают нередко жестоки не от кровожадности и склонности к насилию и мучительству, а от атавистических нравственных эмоций, от чувства
долга, терзающего их самих.
Но эта же человеческая личность, если она действует как
государство, как его орган, не только может убивать, но даже должна убивать, и это не только не считается грехом, но считается
долгом.
Писавший считал своим
долгом, как он говорил в письме, предупредить своего государя, что составлялся заговор с целью ниспровержения порядка, установленного в
государстве.
— Слушай, отец: я царь и дело трудное — править большим
государством; быть милостивым — вредно для
государства, быть строгим — повелевает
долг царя, но строгость точно камень лежит на моем сердце. Вот и сегодня, в годовщину моего венчания на царство, вместе с придорожными татями погиб на виселице сын изменника Воротынского, — неповинен он был еще по делам, но лишь по рождению. Правильно ли поступил я, пресекши молодую жизнь сына крамольника, дабы он не угодил в отца, друга Курбского?
Ценность великого русского
государства, завоеванная русским народом в
долгой и мучительной истории, понятна лишь для национального сознания и непонятна для сознания народнического, которое всегда имело анархический уклон.
Старый «буржуазный» мир создал Великую Россию, великое русское
государство, он признавал предрассудок патриотизма, национальной чести,
долга перед отечеством.
Если в старой России, до революции, церковь была
долгое время в рабстве у самодержавного
государства и управлялась деспотически то Победоносцевым, то Григорием Распутиным, если после революционного переворота церковь бессильна справиться с безбожной народной стихией и не может иметь определяющего влияния на судьбу России, то это означает не немощь той Церкви Христовой, которой не одолеют и врата адовы, а немощь церковного народа, духовное падение народа, слабость веры, утерю религиозной верности.